Книга Рогора. Дорогой восстания  - Даниил Калинин

– Я возглавлю атаку гусар. Мы выручим наших братьев, гибнущих под стрелами кочевников!

Скорее под залпами аркебузуров, которых рогорцы как-то сумели подготовить, несмотря на весь твой скепсис!

– Это может быть опасно! Не лучше ли ударить пушками…

– Золот, да уймитесь же! Если струсили – вас с собой никто не зовет! А пока мы будем выдвигать пушки на дистанцию прямого выстрела, шляхтичей всех перебьют! Нет, гусары справятся, нашего удара степнякам не выдержать!

Кровь бросилась мне в лицо после несправедливого оскорбления. Молча осадив коня, я дал дорогу князю, мысленно его прокляв. Но по большому счету он прав: удар гусар будет быстрее, да и торхам не выдержать их натиска, пехоту с орудиями рогорцы точно не успеют подтянуть. А значит, дело наконец-то должно пойти на лад.

В вороненых доспехах, с цветастым плюмажем на шлеме, сжимающий узкий меч-бастард[40] с корзинчатым эфесом – родовой клинок Разивиллов, князь Еремий все же сумел произвести впечатление даже на меня в тот момент, когда гетман, молодецки выпрямившись в седле, неспешно повел жеребца к строю гусар.

– Если со мной что-то случится, – напоследок Разивилл внимательно посмотрел мне в глаза, и змеиная улыбка вновь исказила его губы, – командование принимает граф Гоф!

Старый ты ублюдок!!! Гоф не выиграет сражения даже при десятикратном превосходстве!.. Неужели… Неужели ты хочешь в случае собственной гибели и неудачи поражения гетманского войска?! Неужели ты настолько горд, что обрекаешь собственную армию на бесчестье, если сам не сможешь вырвать победы?!

Да нет же. Он просто решил напоследок меня уколоть – в поражение и собственную гибель Разивилл не верит. Не дают ему покоя лавры оболганного Бергарского, возглавившего атаку гусар на Бороцком поле. Ну что же, Еремий, вот твой час триумфа!

Но все равно тебе не повторить подвига Эдрика, не стать спасителем Отечества – кто рогорцы против фрязей?!

Между тем идеально ровный строй гусар, состоящий из трех шеренг, синхронно двинулся вперед с шагом первого всадника. Закованные в сверкающую на солнце броню, с огромными «крыльями» за спиной, украшенными орлиными перьями, дрожащими на легком ветру, лучшие воины Республики заставляют восторженно смотреть им вслед. На мгновение сердце болезненно сжалось – нахлынувшие воспоминания о знаменитой Бороцкой атаке уже подтолкнули меня в спину…

Встать в их строй, идти в бой вместе с ветеранами, что сражались бок о бок со мной десяток лет назад!

А через мгновение сердце вновь болезненно сжалось – но уже от неясной, смутной тревоги. Осадив коня, я всмотрелся в передний край вражеского войска, окружившего и уничтожающего шляхетскую кавалерию. Прямо перед спинами кочевников неторопливо занимает позицию многочисленная конница рогорских дружин. Среди них – я уже видел – есть бойцы с самопалами, впрочем, пара легкого огнестрельного оружия есть и у каждого гусара.

Лучшие всадники Республики должны смести, смять их одним ударом. Перед атакой первая шеренга успеет дать залп, затем перейдет на галоп и вломится в ряды бунтарей таранным копейным ударом. Да! Все именно так и должно быть, численное превосходство не даст рогорцам решающего преимущества!

Но спокойствие противника, размеренность, с которой они выстраивают строй, навевают все же какую-то щемящую тоску. Проклятье! Кто там их главарь, поднявший восстание? Как его – Кород, Когод… не важно! Он спланировал битву, и похоже, что и на атаку крылатых гусар у него есть какой-то весомый аргумент!

Но какой?!

Между тем прозвучала пронзительная команда, и наша кавалерия перешла на легкую рысь, все стремительнее сближаясь с противником. Еще сотни две шагов, и они сорвутся в галоп, склонив пики… В рядах противника началось какое-то подозрительное мельтешение.

Проклятье, ну что еще за сюрприз приготовили нам эти скоты?!

– Сомкнуть ряды! Пики к бою!

Стройные ряды гусар начинают группироваться в мощный ударный кулак, что проломит строй вражеской конницы…

И первая шеренга противника окрасилась легкими дымными облачками, по ушам ударил звук слитного залпа.

Более сильного, чем если бы стреляли из самопалов…

Проклятье! Они стреляли из огнестрелов, как фряжские «драконы»[41]!

Но это же невозможно! Откуда у них столько кремневых стволов? Фитильные, в большинстве своем состоящие на вооружении гарнизона Львиных Врат, кавалеристам ведь точно не подойдут!

Залп, ударивший на близкой дистанции, более чем на четверть выкосил ряды гусар, сбив шаг уцелевшим. А в следующий миг «драконы» рогорцев отступили назад, давая дорогу бойцам второй шеренги, поголовно вооруженным пиками. Последние склонили их и с места в карьер бросились навстречу, полуокружая атакующий кулак нашей кавалерии.

Еще один залп самопалов, ударивший с обеих сторон, – и кавалерийские массы сшиблись со страшным грохотом и яростным ревом. Но по тому, как стремительно продвигается вперед знамя с черным вороном на желтом фоне (родовой герб Разивиллов), можно судить, что гусары все же проломили строй бунтарей и сейчас прорываются к сражающимся и погибающим в окружении шляхтичам. Однако рогорцы при этом сумели сомкнуть свои ряды за спиной князя.

– Быстрее, разворачивайте орудия! Если мы промедлим, наши будут прорываться из двойного кольца окружения!

Маленькие глаза труса Гофа забегали на жирном, с двойным подбородком лице. Временный командующий словно застыл в седле, бедный жеребец, кажется, скоро падет под столь непосильной ношей.

– Я не могу командовать, пока князь…

Графа перебил мощный залп, раздавшийся где-то внутри рогорского кольца, затянувшего наших кавалеристов.